Николай Петрович Крымов

Шедевры мастера: После грозы, 1915 Вечернее солнце, 1921 Летний пейзаж с избами Утро, 1918

Николай Петрович Крымов. Воспоминания друзей и учеников о художнике

К середине тридцатых годов Николай Петрович сформулировал свою теорию тона и четко осознавал задачи и цель, которые он ставил себе как преподаватель живописи. Об этом говорит ясно он сам: «Поступил преподавать, чтобы передать советской талантливой молодежи свои знания законов природы, и, беседуя с ними, даю им верное направление в живописи. За это меня молодежь любит и уважает, не все, конечно, а те, кто хочет трудиться и любить искусство живописи». Задуманное Крымов блестяще осуществил. Природный художественный и педагогический талант Крымова, острый ум, интеллект, яркий темперамент, принципиальность и честность как в оценке явлений искусства, так и в отношениях с людьми покорили его учеников.

Воспоминания о Николае Крымове:
Н.Моргунова. Учитель и ученики - Ф.С.Богородский. Встречи с Крымовым - 2 - Л.И.Бродская. О моем знакомстве с Н.П.Крымовым - С.П.Викторов. Мои воспоминания о Крымове - 2 - 3 - А.О.Гиневский. Беседы с Крымовым - 2 - 3 - Ф.П.Глебов. Учитель - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - Д.Н.Домогацкий. Воспоминания ученика - 2 - 3 - 4 - К.Г.Дорохов. Памятные встречи - 2 - В.П.Журавлев. О педагогической деятельности Крымова - Н.А.Кастальская. Крымов - 2 - Е.Н.Крымова. Моя жизнь с Н.П.Крымовым - Ю.П.Кугач. Прекрасная пора учебы - 2 - Кукрыниксы. Художник Н.П.Крымов - 2 - 3 - 4 - В.В.Левик. Учусь у Крымова - 2 - 3 - П.Н.Малышев. Крымов-педагог - 2 - 3 - 4 - 5 - Н.Г. Машковцев. Живопись Крымова - А.Л.Лидова. Отец и сын Крымовы - 2 - 3 - Ф.Н.Михальский. В художественном театре - 2 - В.Н.Попова. Крымов-декоратор - Ф.П.Решетников. Дорогие воспоминания - 2 - 3 - 4 - 5 - Н.К.Соломин. Учитель и друг - 2 - Г.О.Рублев. Из записной тетради - А.С.Айзенман. О том, что помнится - 2 - 3 - С.В.Разумовская. Н.П.Крымов - 2 - 3 - 4.

Н.Моргунова. Учитель и ученики

В Наркомпросе РСФСР в июне 1934 года заслушивались отчеты директоров художественных техникумов и училищ, в том числе и директора Московского изотехникума памяти 1905 года Г.Сорочкина.
Отчетам предшествовало тщательное обследование учебных заведений, и были сделаны выводы о неблагополучном положении с педагогическими кадрами, особенно в Московском изотехникуме.
В постановлении по этому вопросу было предложено улучшить состав преподавателей. В соответствии с этим постановлением и был приглашен Н.П.Крымов.
В Наркомпросе знали Николая Петровича как педагога. Еще в 1925 году А.Луначарский писал в Москпрофобр Ф.Фортунатову: «Художник Крымов, прекрасный пейзажист и прекрасный педагог, думает заняться преподавательской деятельностью. Все здесь сложилось, т.е. имеется 10 человек, которые поручают свою судьбу этому мастеру... Просил бы Вас устроить это дело».
Логично предположить, что в том же Наркомате посоветовали Сорочкину пригласить «прекрасного педагога» Крымова.
К середине тридцатых годов Николай Петрович сформулировал свою теорию тона и четко осознавал задачи и цель, которые он ставил себе как преподаватель живописи. Об этом говорит ясно он сам: «Поступил преподавать, чтобы передать советской талантливой молодежи свои знания законов природы... и, беседуя с ними, даю им верное направление в живописи. За это меня молодежь любит и уважает, не все, конечно, а те, кто хочет трудиться и любить искусство живописи». Задуманное Крымов блестяще осуществил. Природный художественный и педагогический талант Крымова, острый ум, интеллект, яркий темперамент, принципиальность и честность как в оценке явлений искусства, так и в отношениях с людьми покорили его учеников.
Пройдя войну, закончив художественный институт, они, уже известные мастера, и через четверть века будут писать о нем с преданной любовью. В их воспоминаниях он предстает идеалом педагога-воспитателя. Его ученики с удивительной ясностью почти через 30 лет после окончания училища (первое издание этой книги вышло в 1960 году) изложат его теорию, опишут метод преподавания, приведут высказывания учителя об искусстве, месте и роли художника в обществе. Позже, в 1984 году, в статье, написанной к столетию со дня рождения Крымова, Юрий Кугач скажет: «В тот год, как мы потом осознали, нам выпало величайшее счастье: нашим учителем стал Крымов».
Можно изумляться, каким педагогическим талантом обладал этот художник. Он пришел учить выпускников. Они писали многофигурные композиции, обнаженную модель, портреты. Крымов же им заявил: «Вы писать не умеете». И никто не взбунтовался, не возмутился, потому что Николай Петрович поставил натюрморт, убедивший юных Ван Гогов и Сезаннов в том, что они писать не умеют.
Постановка утрированно проста: «гармошка» или «ширмочки». Три створки покрашены зеленым, синим, фиолетовым, другие три - желтым, красным, коричневым. Первые освещены электрической лампочкой, вторые - повернуты в сторону окна, и на них падает дневной свет. Задача: точно попасть в тон и цвет. Теперь бы методисты сказали: «Проблемная постановка».
Отец Николая Петровича Петр Алексеевич, готовя сына к поступлению в Училище живописи, ваяния и зодчества, бросил на стол бумажного петушка и сказал: «Сумеешь его нарисовать - нарисуешь все». Так же поступил пятидесятилетний мастер со своими учениками. Хотя многим показалось, что более неживописной задачи не может и быть, но в процессе работы они убедились, какая труднейшая именно живописная задача была заключена в этой аскетически простой постановке. Когда же учащиеся поняли ее, только тогда Крымов приступил к объяснению своей теории тона.
Ясность теоретических положений Крымова была разительной и сразу убедила и покорила слушателей. С первых же занятий они стали его сподвижниками. Никаких разглагольствований и в замечаниях учителя. Они просты и точны: верно, неверно, как это близко «верю» и «не верю» К.Станиславского. Если верно, то и хорошо и красиво, и живописно.
Сейчас много пишется и говорится о необходимости, обучая, воспитывать. Николай Петрович делал это абсолютно органично.
Он сам был великим тружеником и учил трудиться своих учеников. «Не стремитесь за славой, известностью - трудитесь», - говорил он. Увидя загорелого и несомненно мало работавшего летом ученика, Николай Петрович заметит: художник должен быть худой и бледный, потому что он много работает и ему некогда загорать.
Крымов с его обаятельностью, остроумием и, как говорят театроведы, заразительностью, имел безграничное влияние на учеников. Его идеалы и авторитеты в искусстве становились их идеалами и авторитетами.
В автобиографии Николай Петрович пишет: «Любимыми моими художниками являются Репин, Левитан, Серов. Из французских художников - все, что верно по тонам, - я тех люблю».
Называя эти имена на занятиях, Крымов давал ориентиры. На этих великих русских художников нужно было равняться, и молодые твердо уяснили себе, к каким высотам мастерства им следует стремиться.
И еще одна сторона педагогического дара Крымова: он в каждом из учеников увидел и развил индивидуальность. У пейзажиста Крымова ученики стали жанристами, историческими живописцами, портретистами. Чистыми пейзажистами - немногие.
Самое главное - он воспитал в них граждан, беззаветно любящих Родину, Россию, ее народ, его великую культуру.
Многие его ученики, по тем или иным причинам освобожденные от воинской обязанности, в грозные годы Великой Отечественной войны стали солдатами. Те, кому посчастливилось вернуться, награжденные орденами и медалями, скромно, как учил Крымов, встали за мольберты или пошли в вузовские аудитории писать прерванные войной дипломы, и работали, работали, любя искусство самоотверженно и беспредельно.

Воспоминания о Николае Крымове, продолжение...