|
Шедевры мастера:
После грозы, 1915
Вечернее солнце, 1921
Летний пейзаж с избами
Утро, 1918
|
Николай Петрович Крымов. Воспоминания друзей и учеников о художнике
Воспоминания о Николае Крымове:
Н.Моргунова. Учитель и ученики -
Ф.С.Богородский. Встречи с Крымовым - 2 -
Л.И.Бродская. О моем знакомстве с Н.П.Крымовым -
С.П.Викторов. Мои воспоминания о Крымове - 2 - 3 -
А.О.Гиневский. Беседы с Крымовым - 2 - 3 -
Ф.П.Глебов. Учитель - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 -
Д.Н.Домогацкий. Воспоминания ученика - 2 - 3 - 4 -
К.Г.Дорохов. Памятные встречи - 2 -
В.П.Журавлев. О педагогической деятельности Крымова -
Н.А.Кастальская. Крымов - 2 -
Е.Н.Крымова. Моя жизнь с Н.П.Крымовым -
Ю.П.Кугач. Прекрасная пора учебы - 2 -
Кукрыниксы. Художник Н.П.Крымов - 2 - 3 - 4 -
В.В.Левик. Учусь у Крымова - 2 - 3 -
П.Н.Малышев. Крымов-педагог - 2 - 3 - 4 - 5 -
Н.Г. Машковцев. Живопись Крымова -
А.Л.Лидова. Отец и сын Крымовы - 2 - 3 -
Ф.Н.Михальский. В художественном театре - 2 -
В.Н.Попова. Крымов-декоратор -
Ф.П.Решетников. Дорогие воспоминания - 2 - 3 - 4 - 5 -
Н.К.Соломин. Учитель и друг - 2 -
Г.О.Рублев. Из записной тетради -
А.С.Айзенман. О том, что помнится - 2 - 3 -
С.В.Разумовская. Н.П.Крымов - 2 - 3 - 4.
Ф.С.Богородский. Встречи с Крымовым, продолжение
Наш разговор прерывает телефон. Крымов берет трубку. Судя по репликам, звонят из какого-то учреждения искусств. Крымов повышает голос. Его что-то сердит. Наконец, он бросает в трубку:
- Вот, что я Вам должен сказать: Вы хоть и начальник, но человек в искусстве временный. А я в искусстве - явление постоянное и буду художником до самой смерти. Поняли? До свидания!
Прямо с юбилейной выставки Крымова, посвященной его семидесятилетию и открытой в залах Академии художеств СССР, группа художников пошла к Николаю Петровичу, чтоб поздравить его с награждением орденом Трудового Красного Знамени.
Крымов был настолько болен, что даже не мог посетить своей выставки. Он сидел, как всегда, в кресле в своей неизменной теплой пижаме.
После крепких объятий и рукопожатий зазвучали торжественные поздравления, захлопали пробки, и полилось шампанское...
Растроганный Николай Петрович пытался встать, но, махнув рукой, мог только сказать дрогнувшим голосом: «Спасибо, мои дорогие, спасибо...»
Отзвенели годы, Николая Петровича уже нет с нами, а в сердце по-прежнему рисуется благородный облик нашего учителя, душевного друга и замечательного художника-новатора.
Л.И.Бродская. О моем знакомстве с Н.П.Крымовым
Николая Петровича Крымова как художника я знаю очень давно. Я еще девочкой (тогда воспитанницей хореографического училища в Ленинграде) часто любовалась его прекрасными работами, которые висели в коллекции моего отца - художника И.И.Бродского. Позднее, когда отец возглавил Академию художеств, я знаю, что учеников Николая Петровича он принимал в Академию с особенным удовольствием, высоко ценя его как художника и педагога.
В 1936 году мне много рассказывал о Николае Петровиче Крымове как педагоге Ф.П.Решетников. Я не была еще тогда его женой, работала на сцене и живописью начала заниматься только первый год. Поэтому все то, что мне старался объяснить Федор Павлович о природе преподавания Крымова, я не в состоянии была понять, и многое мне показалось даже странным. Однако когда я все это рассказала своему отцу, то он выслушал с большим интересом и одобрением.
В 1939 году, после смерти моего отца, Решетников пригласил меня в Тарусу приехать отдохнуть. В то лето там жили многие художники.
Жить в Тарусе было для всех особенно привлекательно благодаря пребыванию там Крымова. Дом, в котором жил Решетников, был напротив дома Николая Петровича, и виделись мы с ним ежедневно.
Когда я приехала в Тарусу, то в этот же день Федор Павлович повел меня на дачу к Екатерине Николаевне и Николаю Петровичу Крымовым. Николай Петрович произвел на меня большое, неизгладимое впечатление. Это был замечательный человек. Слушать его можно было бесконечно. Когда он говорил, то запоминалось каждое слово. В тот год я все еще работала на сцене, и учебу приходилось совмещать с работой актрисы. Однако то, что мне тогда пришлось услышать от Николая Петровича, я запомнила на всю жизнь.
Как все начинающие художники, я хотела писать как можно скорее сложные пейзажи, которые были мне, конечно, не под силу. Однажды в Тарусе я писала сложный мотив, помню, как подошел Николай Петрович, долго смотрел на то, что я пишу, а потом сказал: «Вот, видите там эту мусорную кучу. Ну вот и попробуйте ее написать». Я была поражена таким предложением и ответила: «Но ведь это же будет скучно писать!». «Тогда пригласите джаз», - сказал Николай Петрович. Мы оба засмеялись.
Однако в этом замечании и предложении написать «мусорную кучу» был заложен большой смысл. Правдивость изображения даже самого неприглядного мотива является большим качеством, нежели сложный и эффектный сюжет, но плохо и неправдиво написанный. Об этом всегда говорил Николай Петрович. Он требовал самого внимательного и честного изучения натуры. Он говорил, что и к дереву в пейзаже надо так же честно относиться, как к человеческому лицу, то есть, передавать его предельно точно по рисунку.
От Крымова я узнала, что такое тон; от него я узнала все то, без чего не мыслю живопись.
К сожалению, мои первые шаги в живописи совпали с тяжелой болезнью, а затем и смертью отца; как педагог он не смог мне дать всего того, что я могла бы от него получить. Поэтому я особенно ценила всегда то счастье, которое выпало на мою долю - знакомство с Н.П.Крымовым, его расположение и внимание ко мне, его ценные указания, сыгравшие огромную роль в моем развитии художника.
Я считаю себя ученицей Николая Петровича, горжусь этим и всегда сохраняю о нем самую светлую память.
Воспоминания о Николае Крымове, продолжение...
|
