|
Шедевры мастера:
После грозы, 1915
Вечернее солнце, 1921
Летний пейзаж с избами
Утро, 1918
|
Николай Петрович Крымов. Воспоминания друзей и учеников о художнике
Воспоминания о Николае Крымове:
Н.Моргунова. Учитель и ученики -
Ф.С.Богородский. Встречи с Крымовым - 2 -
Л.И.Бродская. О моем знакомстве с Н.П.Крымовым -
С.П.Викторов. Мои воспоминания о Крымове - 2 - 3 -
А.О.Гиневский. Беседы с Крымовым - 2 - 3 -
Ф.П.Глебов. Учитель - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 -
Д.Н.Домогацкий. Воспоминания ученика - 2 - 3 - 4 -
К.Г.Дорохов. Памятные встречи - 2 -
В.П.Журавлев. О педагогической деятельности Крымова -
Н.А.Кастальская. Крымов - 2 -
Е.Н.Крымова. Моя жизнь с Н.П.Крымовым -
Ю.П.Кугач. Прекрасная пора учебы - 2 -
Кукрыниксы. Художник Н.П.Крымов - 2 - 3 - 4 -
В.В.Левик. Учусь у Крымова - 2 - 3 -
П.Н.Малышев. Крымов-педагог - 2 - 3 - 4 - 5 -
Н.Г. Машковцев. Живопись Крымова -
А.Л.Лидова. Отец и сын Крымовы - 2 - 3 -
Ф.Н.Михальский. В художественном театре - 2 -
В.Н.Попова. Крымов-декоратор -
Ф.П.Решетников. Дорогие воспоминания - 2 - 3 - 4 - 5 -
Н.К.Соломин. Учитель и друг - 2 -
Г.О.Рублев. Из записной тетради -
А.С.Айзенман. О том, что помнится - 2 - 3 -
С.В.Разумовская. Н.П.Крымов - 2 - 3 - 4.
Е.Н.Крымова. Моя жизнь с Н.П.Крымовым
Отец мой - художник Николай Васильевич Досекин. У него в доме бывало много художников: В.Серов,
К.Коровин, А.Васнецов http://vasnec.ru/, К.Первухин, М.Аладжалов, В.Мешков и многие другие.
С семьей Серовых дружба моя началась лет с десяти. Меня и мою сестру привезли на елку к Серовым, жившим тогда на Волхонке в доме Долгорукова. С той поры началась моя дружба с младшими Серовыми, отец же мой и мать были в близких дружественных отношениях с Ольгой Федоровной и Валентином Александровичем. Елки у Серовых бывали каждый год. Валентин Александрович с нами танцевал, был приветлив, но мы его стеснялись - он был молчаливый и довольно суровый на вид.
Отец мой много жил в Париже, в Латинском квартале. Серов как-то жил там одновременно с ним, и натурщица на картине «Похищение Европы» была ранее натурщицей моего отца - итальянка Беатриса.
Коровин бывал у нас очень часто, приезжал к нам на дачу в Химки, оставался ночевать, казался каким-то особенным. Зазывал всех проходящих разносчиков. Будь то раки живые, выборгские кренделя или еще что - все покупал, был щедрый, любил дарить.
Он был замечательный рассказчик. Вечерами, когда собирались у приятеля Коровина архитектора В.Кузнецова или у В.Мамонтова, сына Саввы Ивановича, то Крымов, Москвин и другие просиживали все ночи, слушая его.
К.Коровин - человек не книжный, самобытный. Одно время он жил на Балчуге в Москворецком Подворье, где жил и мой отец. Тут я его часто встречала уже будучи взрослой. Человек он был нервный, очень мнительный, несмотря на всю свою веселость. Ходил в меховых куртках, мехом вверх (даже на генеральных репетициях в Большом театре). С Николаем Петровичем Крымовым у него были очень хорошие сердечные отношения. Оба были рыболовы и могли без конца говорить об этом.
На выставках «Союза русских художников» Коровин всегда очень хвалил Л.Туржанского и Н.Крымова. Крымову говорил: «Поэт, поэт».
С Николаем Петровичем познакомилась я в 1908-1909 годах. Я была замужем. Привел его к нам товарищ его по Реальному училищу композитор Багриновский. Мы уже знали Крымова как художника по выставке «Голубая роза». Пришел он к нам весной, был только один раз, а потом уехал с товарищем в Крым, который ему не очень понравился. Он написал там совсем мало - два-три этюда.
Через Крымова я познакомилась с рядом его товарищей-художников Г.Якуловым, С.Петровым, Н.Феофилактовым, А.Араповым, со скульптором П.Бромирским и с ближайшим другом Николая Петровича Н.Сапуновым. С Сапуновым Николай Петрович виделся каждый день: то Крымов у Сапунова, жившего на Никитской в номерах «Северный полюс», то Сапунов у Крымовых. Время Крымов и Сапунов проводили весело, ездили на бега и скачки, ходили в театр, цирк - особенно нравилась им сицилийская труппа с артистом Ди Брассо. Сапунов писал его портрет. Когда у кого-нибудь заводились деньги, то все товарищи тратили их вместе; это была богема в хорошем смысле, народ был все не жадный, щедрый. Как-то Николай Петрович написал Сапунова, но Сапунову портрет не понравился, и он заставил его уничтожить.
Лето Крымовы проводили под Москвой в Серебряном бору, Мазилове и несколько лет в Краскове, где Николай Петрович много писал. Ему очень нравилось Красково с двумя небольшими речками Пехоркой и Македонкой. Все красковские этюды были проданы на выставке «Союза русских художников». В Краскове я жила вместе с Крымовыми. Мы много ходили с Николаем Петровичем, он с этюдником, я с книгой; вообще всю жизнь я ходила с ним вместе и на прогулки и на этюды. Я любила рвать полевые цветы, а Николай Петрович сердился: он жалел цветы и говорил, что они гораздо красивее на воле, а не в комнатах, в воде.
В 1916 году мы наняли квартиру на Пречистенке (ныне ул. Кропоткина), в Полуэктовом переулке и прожили в ней 42 года. Мастерской отдельной не было. Николай Петрович писал дома, он любил, чтобы я была рядом. И раньше, когда жил с семьей, ему не мешало, если в соседней комнате его мать сидела со своими знакомыми, пила чай, разговаривала. Человек он был суеверный и не любил никаких перемен.
Когда мы стали жить вместе, мы уже на подмосковные дачи не ездили. В 1918 году жили под Рязанью на Оке, а потом в Звенигороде в Саввинской слободе у художника А.Рыбакова. В Звенигороде нам нравилось. Кроме нас была там Ольга Федоровна Серова с детьми, художник Н.Максимов, хранитель звенигородского музея В.Метельский. Каждый вечер все собирались к нам на балкон, пили чай, спорили.
Николай Петрович работал очень много, переписал все, что можно было, из сада, с крылечка, с балкона. В то время он был здоров, любил ходить, писал этюды, купался, ловил рыбу, а когда начиналась пора грибов, непременно ходил по грибы. В Звенигороде мы делали очень большие прогулки и пешком и на извозчике, ездили за много верст.
Николай Петрович был очень веселый, шумный, с ним никогда не было скучно. Он интересно рассказывал о своем детстве, о быте их семьи, немного чудном, чем-то напоминавшем быт пьес Островского.
В 1928 году мы оставили Звенигород - он надоел Николаю Петровичу - и поехали на дачу в Тарусу. Первый год мы жили на даче В.Ватагина, на втором этаже.
Там была чудесная терраса с видом на Оку. В это лето Николай Петрович писал очень много.
До конца своей жизни, то есть кончая 1958 годом, Крымов жил в Тарусе, но нанимали мы дачи на разных улицах. Таруса так разнообразна, что никогда не надоедала. Николай Петрович писал ее без конца, некоторые вещи не сходя с места чуть не месяцами.
И здесь мы тоже много ходили, иногда Николай Петрович брал этюдник, а иногда просто гуляли, чтобы отдохнуть. Ходили всегда вдвоем, большой компании он не любил.
Живущие в Тарусе художники навещали Николая Петровича, приносили свои работы, которые он всегда внимательно смотрел, делал замечания и очень радовался, когда находил их хорошими.
Последние годы мы жили на одной и той же даче. Она ему понравилась, и мы ее не меняли, потому что больному жить там было очень удобно. Николай Петрович привязался к хозяевам, полюбил их, а они его. Когда старушка, мать хозяйки, болела, он лечил ее, ночью вставал, чтобы дать ей лекарство, не пропустив ни разу положенного часа.
Воспоминания о Николае Крымове, продолжение...
|
