|
Шедевры мастера:
После грозы, 1915
Вечернее солнце, 1921
Летний пейзаж с избами
Утро, 1918
|
Николай Петрович Крымов. Воспоминания друзей и учеников о художнике
Воспоминания о Николае Крымове:
Н.Моргунова. Учитель и ученики -
Ф.С.Богородский. Встречи с Крымовым - 2 -
Л.И.Бродская. О моем знакомстве с Н.П.Крымовым -
С.П.Викторов. Мои воспоминания о Крымове - 2 - 3 -
А.О.Гиневский. Беседы с Крымовым - 2 - 3 -
Ф.П.Глебов. Учитель - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 -
Д.Н.Домогацкий. Воспоминания ученика - 2 - 3 - 4 -
К.Г.Дорохов. Памятные встречи - 2 -
В.П.Журавлев. О педагогической деятельности Крымова -
Н.А.Кастальская. Крымов - 2 -
Е.Н.Крымова. Моя жизнь с Н.П.Крымовым -
Ю.П.Кугач. Прекрасная пора учебы - 2 -
Кукрыниксы. Художник Н.П.Крымов - 2 - 3 - 4 -
В.В.Левик. Учусь у Крымова - 2 - 3 -
П.Н.Малышев. Крымов-педагог - 2 - 3 - 4 - 5 -
Н.Г. Машковцев. Живопись Крымова -
А.Л.Лидова. Отец и сын Крымовы - 2 - 3 -
Ф.Н.Михальский. В художественном театре - 2 -
В.Н.Попова. Крымов-декоратор -
Ф.П.Решетников. Дорогие воспоминания - 2 - 3 - 4 - 5 -
Н.К.Соломин. Учитель и друг - 2 -
Г.О.Рублев. Из записной тетради -
А.С.Айзенман. О том, что помнится - 2 - 3 -
С.В.Разумовская. Н.П.Крымов - 2 - 3 - 4.
Кукрыниксы. Художник Н.П.Крымов, продолжение
Рассматривая другой этюд, говорил: «В солнечный день самые светлые рефлексы в тени все равно будут темнее освещенных солнцем предметов. Это я много раз проверял. Все время следите за отношениями темного к светлому. Где и насколько разница. Об этом надо всегда помнить. Вот Левитан тон чувствовал талантом, ему не приходилось заставлять себя следить за ним, проверять. А я все время занимаюсь этим. Репин тоже тон чувствовал гениально. Вот его маленькая картина «Арест пропагандиста». Как здорово решена. Там на полу валяются очень белые бумаги, а окно по сравнению с ними еще светлее. И во много раз. Значит белые бумаги написаны далеко не чистыми белилами. А у него же в картине „Вечорнищ" как взяты горящие свечи по отношению к белым рубахам? И все цветом сделано, никакой сажи».
Следя за тоном, Крымов как тонкий живописец-колорист чувствовал цвет, безошибочно замечал фальшь и сырость цвета или, наоборот, лишенную колорита чистоту. Напрасно думать, что говоря часто о тоне, он забывал о цвете. Наоборот, он считал, что правильные тоновые отношения должны быть решены именно живописно, цветом.
Все это он блестяще подтверждал своим собственным творчеством. В живописи Крымова мы не найдем глухих чернот, так же как и бесцветной белильности. В его работах и сияющий свет облаков, и темная глубина теней - все взято насыщенным цветом, все звучно.
Ошибки цвета он ставил в зависимость от ошибок тона.
Рассматривая вечерний пейзаж, где и вертикальный высокий песчаный берег, и горизонтальные пески первого плана освещены одинаковым розово-золотистым светом заходящего солнца, он видел ошибку: «Солнце-то одно, а вот на горизонтальную поверхность первого плана, кроме его розовых лучей, еще влияет рефлекс голубого неба. И от соединения розового с голубым пески первого плана будут с оттенком фиолетового. Тогда как вертикальный песчаный берег будет розово-золотистым, так как голубой рефлекс на него не падает».
Для примера приносит из соседней комнаты свой небольшой вечерний пейзаж с песками и показывает.
«Когда пишете натуру, как можно больше смотрите на нее.
Некоторые художники только мельком взглянут на натуру, а все остальное время смотрят на холст, заслоняя им от себя натуру. Холст ставьте по отношению к натуре так, чтобы не приходилось сильно вертеться, взглядывая на нее.
Иногда пишут так: холст стоит впереди, а натура находится почти сзади. Пока такой художник, взглянув на натуру, занимается ворочаньем головы, по дороге к этюду он уже многое забывает, и начинается вранье. И натура и холст должны быть перед глазами, чтобы легко и удобно было сравнивать ее с этюдом».
И Крымов тут же блестяще актерски иллюстрирует свой совет двумя сценками «как надо писать» и «как не надо писать».
В первом случае, изображая художника, правильно работающего, он внимательно всматривается в натуру и так же внимательно находит нужный цвет на палитре. Вот он делает мазок на холсте и снова долго вглядывается в натуру. Тихо говорит себе: «Еще слишком тепло, надо холоднее... Опять не то... Вот теперь верно».
Показав эту сцену, он тут же произносит: «А вот как не надо писать». И сощурившись, что-то напевая, мельком взглянув на воображаемый слева пейзаж, Николай Петрович с ожесточением начинает долго месить на палитре разные краски и с таким же ожесточением набрасывается с кистью на воображаемый холст и долго, не глядя на натуру, мажет по нему в разных местах кистью.
Николай Петрович так верно и остро разыгрывает эту сцену, что заставляет всех смеяться. Крымов и сам улыбается, и светлые глаза его хитро сощуриваются.
Николай Петрович рассказывал, что лично он всегда начинает писать этюд с самого интересного места, объясняя это отчасти тем, что в течение работы глаз художника постепенно утомляется, ослабляется необходимая острота зрения. Начиная с интересного места, художник выполняет его еще не уставшим, видит наиболее верно и остро. Решив хорошо самое интересное место, а значит и самое главное в работе, он затем пишет все остальное, являющееся как бы менее значительным, ответственным, не требующим столь большого напряжения и трудности выполнения, и что может быть сделано более общо и подчинено главному месту, которое должно быть написано сильно, убедительно. Оно решает всю вещь в целом.
Подтверждая свою мысль, он обращается к большим произведениям искусства - пейзажу, портрету, картине со сложной композицией, в каждом из них находит свои наиболее интересные главные места и подчиненные им - второстепенные. И оттого, что главные места хорошо написаны, зрителю кажется, что и все остальное сделано не хуже.
Указывает на то, что если в портрете хорошо написано лицо, а в лице прекрасно переданы глаза, нос, рот, то портрет решен - он живет, он психологичен, хотя волосы, уши написаны в нем общо. Так написаны В.Серовым «Девушка, освещенная солнцем», «Портрет Мики Морозова», «Портрет М.Ермоловой». В каждом произведении искусства есть свое «лицо», свои «глаза» и есть свои второстепенные места. Будь то пейзаж И.Левитана «Вечерний звон» или картина И.Репина «Иван Грозный» - все они имеют главные и второстепенные места. Так же и во всех лучших произведениях мирового искусства.
Крымов рассказывал, что ему нередко помогали в работе не художники, а люди совсем других профессий своими верными замечаниями. Проверяя после этого работу, он исправлял ее и улучшал.
Однажды он писал в Тарусе вечерний пейзаж.
Уже заканчивал, вдруг видит сзади стоит и смотрит знакомый перевозчик Павел.
- Николай Петрович, а небо-то ты пересветлил... - говорит перевозчик, указывая на этюд.
- Не думаю, - отвечает недоверчиво художник. Перевозчик ушел, а Николай Петрович забеспокоился, стал смотреть и решил, что верно, ведь небо-то светлее получилось, чем в натуре. Переписал, видит лучше стало. Через некоторое время снова подходит перевозчик и говорит:
- Вот теперь верно.
Об этом случае Николай Петрович часто вспоминал, а тот вечерний этюд всегда висел у него над кроватью.
Воспоминания о Николае Крымове, продолжение...
|
