|
Шедевры мастера:
После грозы, 1915
Вечернее солнце, 1921
Летний пейзаж с избами
Утро, 1918
|
Николай Петрович Крымов. Воспоминания друзей и учеников о художнике
Воспоминания о Николае Крымове:
Н.Моргунова. Учитель и ученики -
Ф.С.Богородский. Встречи с Крымовым - 2 -
Л.И.Бродская. О моем знакомстве с Н.П.Крымовым -
С.П.Викторов. Мои воспоминания о Крымове - 2 - 3 -
А.О.Гиневский. Беседы с Крымовым - 2 - 3 -
Ф.П.Глебов. Учитель - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 -
Д.Н.Домогацкий. Воспоминания ученика - 2 - 3 - 4 -
К.Г.Дорохов. Памятные встречи - 2 -
В.П.Журавлев. О педагогической деятельности Крымова -
Н.А.Кастальская. Крымов - 2 -
Е.Н.Крымова. Моя жизнь с Н.П.Крымовым -
Ю.П.Кугач. Прекрасная пора учебы - 2 -
Кукрыниксы. Художник Н.П.Крымов - 2 - 3 - 4 -
В.В.Левик. Учусь у Крымова - 2 - 3 -
П.Н.Малышев. Крымов-педагог - 2 - 3 - 4 - 5 -
Н.Г. Машковцев. Живопись Крымова -
А.Л.Лидова. Отец и сын Крымовы - 2 - 3 -
Ф.Н.Михальский. В художественном театре - 2 -
В.Н.Попова. Крымов-декоратор -
Ф.П.Решетников. Дорогие воспоминания - 2 - 3 - 4 - 5 -
Н.К.Соломин. Учитель и друг - 2 -
Г.О.Рублев. Из записной тетради -
А.С.Айзенман. О том, что помнится - 2 - 3 -
С.В.Разумовская. Н.П.Крымов - 2 - 3 - 4.
В.Н.Попова. Крымов-декоратор
Вспоминаю встречи с Н.П.Крымовым по работе над «Волками и овцами» и «Бесприданницей» Островского. Декорации для «Волков и овец» по эскизам Николая Петровича делал молодой художник-декоратор Сергей Петрович Гуняшев. Николай Петрович всегда с волнением следил за ходом работ. Приходил в мастерскую. Умел и потребовать то, что казалось ему необходимым, и похвалить.
«Вот тут, голубчик, надо солнышка бросить, - и ждал, не уходил. - Вот так хорошо. Вот хорошо!»
Какой парк написал он для третьего акта! Какие там были деревья! Не сосчитать оттенков зелени. Так и хотелось идти гулять под этими густыми, живыми, родными деревьями.
А во втором акте был такой куст сирени за окном, что, выйдя на сцену проверить все, что мне было необходимо, я забыла, что это генеральная ответственная репетиция, ушло куда-то ненужное волнение, и я остановилась, залюбовалась этим кустом, свежим, пахучим, прохладным и ласковым. Что же это за сирень! Какая прелесть! Гуняшев, поправлявший этот кусок живописи за окном, сказал: «Это я писал... ну, конечно, по эскизам Николая Петровича».
Звонки к началу акта заставили меня вспомнить, что я актриса и мне надо уходить за кулисы. И комнаты, и костюмы - все было русское, знакомое, верное по существу и неповторимое. Этого платья, дивана, стен я не видала ни в одном театре, но это было живое, обжитое, настоящее. Ни лишнего украшения, ни выдуманного, ничего ради оригинальности не было.
В «Бесприданнице» платья были «провинциального» города, как будто сшитые «провинциальной» портнихой.
А его Волга, от которой не отвести глаз: воздух, даль какая! Вот эта природа - моя, здесь я сидела и именно это видела с детства. Все близкое, все родное. Бескрайние дали моей родины, луга, кудрявые деревья, кудрявые кусты у реки. Деревянные дома. И теперь, когда я иду по тропинке луговой у реки и вижу деревья и кусты, растущие на извилистых берегах наших рек, я думаю и говорю: «Крымов». Когда я смотрю на утренний туман, тающий при восходящем солнце: «Крымов».
О нем можно говорить без конца. Но пусть лучше об этом расскажут люди, знающие, что такое живопись. Я же считаю себя счастливой потому, что близко знала и работала вместе с таким художником, как Николай Петрович Крымов.
У меня есть его подарок - небольшой эскиз. Вечер, взошла луна над окном и отражается в воде. Николай Петрович сказал мне: «Вот здесь сижу я, а левее Иван Михайлович Москвин. Он рыбу удил».
Запомнилось, как на генеральной репетиции «Бесприданницы» Крымов сказал лестную для меня фразу. У меня нос толстый и мне все хотели его удлинить и утончить, а Николай Петрович рассердился, просматривая мой грим, и сказал: «На скрипку бантов не навешивают».
Ф.П.Решетников. Дорогие воспоминания
Проучившись восемь лет в художественной школе и вузе, я все же считаю основным своим учителем Н.П.Крымова.
Его ясными и конкретными теоретическими основами я всю жизнь буду руководствоваться в постоянных поисках и решениях различных живописных проблем. Они помогают правильно понимать сущность реалистической живописи и способствуют развитию самых различных творческих индивидуальностей.
Одна из важных заслуг Николая Петровича состоит в том, что он доказал и обосновал закономерную связь тона и цвета в живописи.
Следуя теории Крымова, художник, конечно, при наличии определенных способностей, найдет верный путь в решении общего состояния природы, пространственности, материальности и цветовой напряженности. Являясь одним из лучших советских художников-пейзажистов, Николай Петрович доказал правильность теории на своих превосходных картинах.
У Николая Петровича много учеников, прямых и косвенных. Это художники реалистического направления самых различных жанров и почерков. Среди них - и молодое, и среднее, и старшее поколения. Многие из них отмечены народом и правительством за их заслуги в области развития советского изобразительного искусства. Я знаю также художников, которые считают себя учениками Крымова лишь на основе знакомства с его теорией живописи.
Своей четкой и последовательной теорией, замечательной творческой практикой Николай Петрович внес значительный вклад в развитие советского изобразительного искусства. За это мы всегда будем вспоминать его имя с благодарностью. Хочется рассказать о нескольких встречах с Крымовым, особенно запечатлевшихся в памяти.
В узком коридоре МОССХа у вешалки стоял, слегка сгорбившись, высокий человек в окружении молодых художников. Он подозрительно, чуть исподлобья смотрел на бойкого кудрявого парня в ковбойке, который довольно развязно жестикулировал перед его носом. Высокий человек, видно, не хотел с ним спорить, он надел кепку и направился к двери. Но в эту минуту в дверь вошли еще несколько художников, двое из которых очень приветливо поздоровались с ним и тут же о чем-то заговорили; другие также почтительно ему поклонились и остановились около него.
Мне сказали, что это знаменитый Крымов. Я тогда не был знаком с его теорией и на творчество его большого внимания не обращал. Но здесь я почувствовал, что к этому человеку все относятся как-то особенно. Меня это заинтересовало. Я стал наблюдать и прислушиваться к их разговору. Но Крымову все же, по-видимому, очень хотелось уйти, поэтому после каждого ответа на вопросы, которые ему непрерывно задавали, он делал шаг в сторону дверей.
Воспоминания о Николае Крымове, продолжение...
|
