Николай Крымов - на главную
   

  Николай Петрович Крымов

1884 - 1958






» Биография Крымова     
» Хроника жизни     
» Лучшие картины    
» Пейзажная живопись    
» Расцвет творчества     
» Голубая Роза     
» Секреты живописи    
» Учитель и ученики    
» Статьи Крымова     
» Высказывания     
» Воспоминания о Крымове    
» Новые воспоминания    
  

Шедевры мастера:


После грозы, 1915


Вечернее солнце, 1921


Летний пейзаж с избами


Утро, 1918

Николай Петрович Крымов. Воспоминания друзей и учеников о художнике

Воспоминания о Николае Крымове:
Н.Моргунова. Учитель и ученики - Ф.С.Богородский. Встречи с Крымовым - 2 - Л.И.Бродская. О моем знакомстве с Н.П.Крымовым - С.П.Викторов. Мои воспоминания о Крымове - 2 - 3 - А.О.Гиневский. Беседы с Крымовым - 2 - 3 - Ф.П.Глебов. Учитель - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - Д.Н.Домогацкий. Воспоминания ученика - 2 - 3 - 4 - К.Г.Дорохов. Памятные встречи - 2 - В.П.Журавлев. О педагогической деятельности Крымова - Н.А.Кастальская. Крымов - 2 - Е.Н.Крымова. Моя жизнь с Н.П.Крымовым - Ю.П.Кугач. Прекрасная пора учебы - 2 - Кукрыниксы. Художник Н.П.Крымов - 2 - 3 - 4 - В.В.Левик. Учусь у Крымова - 2 - 3 - П.Н.Малышев. Крымов-педагог - 2 - 3 - 4 - 5 - Н.Г. Машковцев. Живопись Крымова - А.Л.Лидова. Отец и сын Крымовы - 2 - 3 - Ф.Н.Михальский. В художественном театре - 2 - В.Н.Попова. Крымов-декоратор - Ф.П.Решетников. Дорогие воспоминания - 2 - 3 - 4 - 5 - Н.К.Соломин. Учитель и друг - 2 - Г.О.Рублев. Из записной тетради - А.С.Айзенман. О том, что помнится - 2 - 3 - С.В.Разумовская. Н.П.Крымов - 2 - 3 - 4.

Е.Н.Крымова. Моя жизнь с Н.П.Крымовым

Последнюю свою картину 1957 года он писал с большим подъемом и большим трудом. Мы устанавливали ему мольберт, все принадлежности, усаживали его. Это было очень тяжело. Но несмотря на все боли, он все же каждый день смотрел на небо и сердился, если нельзя было писать.
Для театра Николай Петрович писал декорации несколько раз. Первая его постановка была у К. Незлобива, по приглашению Ф.Комиссаржевского он писал декорации для пьесы Островского «Не было ни гроша, да вдруг алтын». Позже для этой пьесы он делал эскизы в четвертой студии Художественного театра, где ее ставил М.Тарханов. С В.Сахновским Николай Петрович работал в театре Ф.Корша, ставили пьесы Островского «Бесприданница» и «Волки и овцы». Николай Петрович делал эскизы и костюмы.
В Художественном театре Крымов оформил три спектакля: «Унтиловск» Л.Леонова, «Горячее сердце» и «Таланты и поклонники» Островского.
Почти 50 лет прожили мы с Николаем Петровичем Крымовым, вся жизнь которого прошла в творческих поисках и в подвижническом труде художника.

Ю.П.Кугач. Прекрасная пора учебы

Людям, любящим искусство, интересно знать все, что касается жизни художников, особенно таких крупных мастеров, как Н.П.Крымов. Из воспоминаний современников, из отдельных фактов постепенно складывается образ живого человека-творца со всеми особенностями его характера. Знаю, что многие писали о Николае Петровиче и наверняка будут еще писать, поэтому, возможно, в чем-то и повторюсь, но о таком замечательном человеке все интересно знать. Расскажу о том, чему сам был свидетель.
С 1931 года я учился в Московском изотехникуме памяти 1905 года. В 1934 там было создано станковое отделение, на которое отобрали наиболее успевающих студентов, закончивших к тому времени три курса педагогического или оформительского отделения. На новом отделении мы должны были пройти последние два курса. Здесь нас ожидало, как потом мы осознали, величайшее счастье - нашим учителем стал Крымов.
И вот в один прекрасный день в мастерскую входит большой, чуть сутуловатый пожилой человек с покатыми плечами, светлым лицом, седоватыми волосами и серыми, внимательными глазами.
Мы писали постановку. На мольбертах - наши работы. Крымов стал подходить к каждому и внимательно, молча смотреть. Некоторым говорил: «Вы талантливы», иным же ничего не сказал. Закончив обход, произнес: «Вы будете писать натюрморт. Для этого к следующему занятию надо из фанеры сбить вот такую ширмочку» - и нарисовал ее. Высотой примерно сантиметров 70-80, каждая створка сантиметров по пятнадцать. На следующем занятии Николай Петрович покрасил створки разным цветом. Потом поставил на стол в глубине мастерской так, что одни створки освещались дневным светом из окон, а другие, под углом, были в тени, электрической лампочкой осветил ее теневые створки. Получилась интересная, нарядная штука, которую можно было написать, только верно взяв цвет и тон. Задача чисто живописная, в ней все необычно. Раньше писали натурщиков, портреты, а тут гармошка разноцветная. Написал я ее, пытаясь верно передать локально окрашенные створки. Но ведь получилось не «живописно», подумал про себя и мазками «взбодрил» да еще цветов разных подпустил для живописности.
Пришел Николай Петрович. Начал осматривать работы. Подошел ко мне и, обращаясь ко всем, сказал: «Знаете, есть такие певцы, надо петь так (он ровно пропел взятую ноту), а они поют так, - и Николай Петрович заиграл голосом то вверх, то вниз. - Вот и у вас так получилось, - сказал он мне. - Надо просто и верно взять тон и цвет, не выдумывая того, чего не видите».
Крымов всегда говорил образно, используя самые неожиданные сравнения, поэтому его высказывания запоминались на всю жизнь. Он объяснил сущность понятий живописной среды и общего тона. Рассказал, как нашел способ определять состояние общего тона пейзажа и степень тонального соподчинения отдельных его частей. Раньше и другие педагоги говорили, что белилами белое писать нельзя, что должен быть «запас» тональный, но каков он в каждом отдельном случае, не говорил никто. Крымов это объяснил и изложил в статьях о живописи, лучше не скажешь. Некоторые художники в то время легкомысленно отнеслись к его идеям, сведя все к шуткам по поводу зажженной спички как камертона светлоты. По существу, Николай Петрович ничего нового не открывал, он ясно и толково объяснил закон тонального построения картины, особенно пейзажа. Этот закон как одна из основ реалистической школы был известен замечательным мастерам прошлого. Из живописцев, в совершенстве владевших тоном, Николай Петрович называл И.Репина, И.Левитана и К.Коровина, К.Моне и А.Сислея.
После его объяснений мы с азартом молодости бросились в музеи проверять тон в картинах, поднося белые бумажки к светлым местам, проверяя, чем написан снег или небо. Многое нам тогда открылось. Постепенно отдельные примеры и факты выстраивались в целое, что можно было бы назвать «постановкой глаза».
Николай Петрович - художник русской школы, продолжатель ее традиций. Для него в искусстве превыше всего была правда, поэтому изучение законов тона, цвета и композиции стало не самоцелью, а средством приближения к ее выражению. И этому он учил нас - находить темы в обыденной жизни, не гонясь за внешними эффектами.
Вспоминаю другие эпизоды из тех ученических лет. Входя в мастерскую, Николай Петрович здоровался не со всеми, а сначала с тем, кто в данный момент наиболее успешно работал. Например, входит и спрашивает: «Киселев здесь?» Тот отвечает: «Здесь». - «Здравствуйте», - говорит Николай Петрович и потом обращается ко всем: «Здравствуйте». Чаще всего этой чести удостаивался Коля Соломин, которого Николай Петрович отмечал как самого талантливого. Но, чуткий педагог и добрый человек, он находил возможность поощрить и ободрить в процессе работы и остальных.
Однажды Николай Петрович ставил натюрморт, и мы тоже участвовали в постановке. Он советовался с нами. Зашел спор, поместить или нет в глубине натюрморта, в густой тени, кувшин. Я говорю: «Николай Петрович, поставьте, он там тает». Кувшин был почти не виден и как бы растворялся в среде. Николай Петрович повернулся ко мне и с серьезным видом спросил: «Как вы сказали?» В уме пронеслось: что же я такое сморозил? И повторяю: «Тает». Он, обращаясь ко всем, говорит: «Дайте, пожалуйста, мне карандаш». Молча достает из кармана коробку папирос, как мне помнится, «Казбек» и на ней пишет, повторяя вслух: «Тает, - а потом подписывает - Кугач». И обращается ко всем: «Оставьте кувшин, он там тает». Пока мы писали натюрморт, не раз повторял: «Смотрите, как он там тает».
Шутил Крымов всегда с серьезным видом, и не сразу можно было понять, играет он или серьезно говорит. Недаром его ближайшими друзьями были И.Москвин и В.Качалов. Он и сам, думается, мог бы стать изумительным артистом.
В мастерской, где мы работали, над входной дверью было прорублено окно для освещения темного коридора. Однажды Николай Петрович поставил на подоконник этого окна натюрморт типа шарденовского «Предметы искусства». С одной стороны он освещался дневным светом из окон мастерской, а с другой - из коридора, слабой электрической лампочкой. Постановка получилась очень красивой и сложной по цвету. Особенно хорош был рулон белой бумаги, невероятно трудный для воспроизведения. Тональные различия небольшие. Все строилось на теплых и холодных цветах. Общее же тональное погружение оказалось значительным.
В конце работы Николай Петрович спрашивает: «Вы помните картину Поленова "Больная"? http://vasily-polenov.ru/jivopis/11.php » Отвечаем: «Помним». - Ну так вот, так писать не надо!» Вот тебе на, думаем. «А помните "Анкор" Федотова? Вот так надо писать».

Воспоминания о Николае Крымове, продолжение...

  »

  Художник Николай Крымов (1884-1958). Картины, биография, статьи  
www.krimov.ru, по всем вопросам обращаться - niko {a} krimov.ru

Рейтинг@Mail.ru